Голубятня на желтой поляне - Страница 114

К оглавлению

114

Игнатик недоверчиво спросил:

– А разве так может быть?

– Если очень постараться… Только не у каждого получается, – вздохнул курчавый. – Я вот никак не могу. А Денёк может…

Тик незнакомым голосом сказал:

– Это было бы такое… Нет, даже не верится.

– А сам-то… – улыбнулся Денёк.

– Но я же не сквозь время…

– Это не самое трудное. Самое трудное – расставаться, – сказал Командир.

– Но ведь надо, – отозвался Денёк.

Кажется, Игнатик сказал:

– Очень надо…

Денёк пожал плечами:

– Тогда что говорить? Я могу. Пожалуйста…

Шумящая толпа заслонила Игнатика и тех, с кем он говорил. Мальчишки тащили охапки хвороста. Яр поймал себя на том, что ветерки в своих легких рубашонках и майках уже не кажутся странными, не вызывают беспокойства. Будто всё так и надо, будто здесь летняя лужайка. Странно и неуклюже выглядели Данка, Алька и Чита в своих тёплых куртках и вязаных шапках. Впрочем, Алькина зелёная шапка уже мелькала на ком-то из ветерков, а куртка на Альке была распахнута…

Яр увидел, как Вовчик-Стручок подбежал к Данке. Он протянул ей стебелёк с красными бусинками брусники.

– На! Это я под снегом раскопал!

– Ой, спасибо, Вовчик…

– Ага… Я тебе ещё найду!

3

Все сидели у костра. На солнце огонь казался густо-оранжевым и неярким. Он с хрустом пережёвывал сучья. И ветерки притихли, как притихают все на свете мальчишки у всех на свете костров. Стручок сидел на коленях у Данки и что-то шептал ей в ухо, под шапку. Она быстро кивала.

Игнатик сзади подошёл к Яру. Положил ему на плечи варежки, тихо проговорил:

– Ты ни о чём не тревожься, я им всё рассказал. Они обещали сделать всё, что можно.

– Да. Я уже понял, Тик.

– Всё-всё, что можно, – повторил Игнатик.

– Спасибо, Тик. – Яр взял его руки и сложил их у себя на груди, как концы воротника. Игнатик постоял так, потом тепло сказал Яру в ухо:

– Они надёжные, они меня уже не раз выручали… Яр, я пойду посижу с ними, а то недолго осталось.

Тревога Яра утихла. Мысли о Юрке стали спокойными, он верил теперь, что ветерки помогут. А может быть, просто пришла усталость…

Глеб сидел между Читой и Командиром, они о чём-то тихо говорили. Огонь стал спокойнее, негромко потрескивал, и с этими звуками смешивался ещё один треск: крепкие ребячьи зубы хрустели кусками колотого сахара. Это Алька распотрошил рюкзак с продуктами и всем раздал угощение. Алька знал, конечно, что не нужна ветеркам никакая еда, но догадался: сладкое ветерки всё равно любят. Что они, не мальчишки, что ли?

Рядом с Яром присел на жерди тонколицый светло-русый мальчик в оранжевой майке и вытертых джинсовых шортиках, разлохмаченных по нижней кромке. Поднял серые знакомые глаза, сказал неловко:

– А я вас помню…

И Яр мгновенно вспомнил. И обрадовался:

– В поезде! Да?

Мальчик быстро кивнул:

– Ага. Вот…– он положил Яру на колени коричневую руку. На ней пониже острого локтя был тёмный рубец.

– Помните, вы порохом присыпали, чтобы скорее зажило? И правда, быстро зажило, только порох въелся под кожу.

Яр коротко вздохнул от горячего толчка ласковости к этому одинокому и беззащитному на вид пацанёнку. Распахнул куртку, придвинул мальчика к себе, накрыл его плечи косматой полой. И тот сразу доверчиво прижался к Яру.

Помолчал немного, глянул на Яра, подняв острый подбородок, спросил полушёпотом:

– Значит, нашли того мальчика, за которым ехали?

– Нашёл…

– Я посижу тут немножко с вами, ладно?

Яр прижал его ещё плотнее. Он ощутил сквозь рубашку его тепло, гибкую твёрдость мальчишечьих рёбер, а за ними частое и упругое биение сердца.

"Они же настоящие! – ахнул про себя Яр. – Они живые, как мы! В точности! Как они могут исчезнуть, улететь?"

Мальчик пошевелился и опять посмотрел на Яра. Может быть, ему хотелось поговорить, но он не знал, о чём? Яр сказал осторожно и ласково:

– Значит, вы собираетесь вместе не только под Новый год? Тогда, летом, ты тоже спешил с кем-то встретиться…

– Конечно! – охотно откликнулся мальчик. – Тогда был большой летний сбор ветерков. Мы хотели договориться, как остановить тучу, если снова будет нашествие…

– Договорились? – быстро спросил Яр.

– У нас не хватает сил. Даже если мы все-все соберёмся, мы не можем остановить никакое облако… А большие ветры нас не слушают, им всё равно. Они ведь никогда не были людьми…

"Значит, всё это сказки, что ветерки могут соединяться в ураган", – печально подумал Яр. И, чтобы грустью не задеть мальчика, заговорил о другом:

– А весной и осенью у вас бывают сборы?

– Да. Тоже большие. И маленькие сборы бывают, когда мы тоже… превращаемся в людей. Но это не надолго…

– А когда вы… когда ветерки, то как живёте?

Он улыбнулся – и озорно, и с грустинкой:

– Ну, как… Летаем. Листьями шелестим, форточками хлопаем, балуемся… Иногда змеи воздушные помогаем ребятам запускать или кораблики гоняем по лужам, это ведь тоже работа… А я могу хоть каждый день в человека превращаться, только не на много времени, минутки на две… Многие могут.

– И превращаются? – нерешительно спросил Яр.

– Не часто. Потому что какой толк? Побегаешь две минуты, поиграешь, а потом опять лети…

– А много вас, ветерков, на свете?

– Наверно… Нас же никто не считал, – засмеялся мальчик. – По лесам, по морским берегам, в полях…

– И в Пустом Городе. Да? – сказал Яр.

– Да. Там больше всего тех, кто стал ветерками после восстания…

– А ты? Я думал, ты тоже… после…

– И я, – кивнул мальчик. – И Денёк. И Косматик… ну, тот, курчавый. Только нам в лесу больше нравится, чем в городе. Но мы туда часто летаем. Кино смотрим и просто так…

114